В XIX веке в крестьянской среде являлись нормой браки поневоле. По мнению сельских жителей, занимающихся тяжелым, а иногда просто изнурительным трудом, любовь считалась роскошью, которая позволительна только людям высшего сословия, так как им не надо каждый день думать, как прокормить семью. «Любовью сыт не будешь», - говорили крестьяне. Выдавая дочь за парня, к которому у нее совершенно не лежала душа, но зато он был совершенно здоров и работящ, отец с матерью утешали ее: стерпится, слюбится. Кроме того, в XIX веке согласно патриархальному укладу власть старших, особенно родителей, была еще настолько сильной, что молодежь и не пыталась ей противиться. «Браков по обоюдному желанию жениха и невесты не бывает, - записывает в 1898 году П.И. Каманин из села Домнино Меленковского уезда. - Невесту часто ставят в известность, когда ее уже запили». Песня, бытующая во владимирских деревнях и поныне:
«Я любила милого,
Любила и спокинула.
Я бы не оставила -
Судьба меня заставила»
- явный отголосок того времени. И что интересно, можно сказать, в считанные годы произошли разительные перемены в мировоззрении крестьян: уже в начале XX столетия мнение жениха и невесты, хотя и не является главным в случае женитьбы и замужества, но уже принимается в расчет. В свадебном обряде это нашло своеобразное отражение.
Так, в Селивановском районе, если даже девушку выбирали родители, после осмотра приданого и беседы с отцом и матерью невесты жениха выводили «на мост» (в сени), а в Сокольском районе «на думу», и спрашивали, согласен ли он на этот брак. «Невеста покажется, поговорит с женихом и за занавеску спрячется... На мосту сваты с женихом беседуют, спрашивают - полюбилась ли». «На сватне жениха выводят на думу. Он советовался со своей родней».
Причин для такого рода изменений, видимо, было несколько. Одна из них заключалась в том, что физический труд постепенно облегчался с появлением машин, хотя, если оценивать их по нашим меркам, они были примитивными. Но тем не менее у крестьян благодаря им появлялось свободное время. Обладание техникой, хоть и несложной (как рассказывала А.Т. Болотова, в хозяйстве, куда она вышла замуж, была сеялка, веялка, молотильная машина), требовало определенных знаний. Поэтому сельские жители приобщались к чтению, у них появлялась тяга к образованию. Пусть медленно, но происходила переоценка ценностей: большее значение стало придаваться интеллекту. Безусловно, играло роль и общение с городской молодежью. Владимирская губерния в начале XX века занимала в России одно из первых мест по развитию промышленности. Многие парни, особенно из бедных семей (а такие, как правило, проживали в деревнях с неплодородными землями), уходили на заработки в город. «Земля родит плохо, - пишет в 1898 году И. Щеглов, житель Меленковского уезда, - местных промыслов нет. Поэтому молодежь идет на фабрику». Оторванная от своей среды, она быстро утрачивала обычаи, которые создавались веками. Общаясь со сверстниками, своими бывшими односельчанами (связь с ними поддерживалась), нередко являясь для них примером, она тем самым способствовала разрушению старых традиций и в самой деревне.
СВАДЬБА ВО ВЛАДИМИРЕ - история традиционного русского свадебного обряда и элементов свадебной церемонии