Интересно все-таки, что же такое белый камень, который озарил своими величайшими творениями прекрасный лик Залесья XII столетия. Надолго погрузившись затем в монголо-татарскую тьму, Русь пронесла это белокаменное видение через все последующие века своей нелегкой жизни.
Поэзия всегда соседствует с прозой. Она и рождается из нее. Так и белый камень. Чтобы стать одухотворенным материалом в руках мастера, он миллионы лет дремал в геологическом небытие и ждал звездного часа.
Белый камень - название обыденное, общеупотребительное. По-научному же это известняк - осадочная карбонатная порода, состоящая почти целиком из простого минерального соединения кальцита. Очень давно, 300-320 миллионов лет назад, в так называемую среднекаменно-угольную эпоху геологической истории Земли, нынешнюю Русскую равнину заливали чистые воды огромного теплого моря. Планктон кишел простейшими организмами. Основную часть его составляли фораминиферы - одноклеточные, имевшие многокамерную оболочку в виде вытянутой раковины. В размерах они доходили всего до 3-4 мм. Дополняли планктон мириады бактерий и самые разные водоросли. В морских глубинах обитали также бесчисленные виды рыб, моллюсков, ракообразных, множество позвоночных и беспозвоночных животных. Все это с течением времени оседало на дно и смешивалось со скелетами, панцирями и раковинами. А затем уплотнялось и отвердевало под огромным давлением толщи воды и превращалось в окаменелую породу в виде пластовых отложений. Плотность и прочность образовавшегося таким образом известняка зависели от расположения пластов в осадочных породах - в их нижних, средних или верхних слоях.
По селу Мячково под Москвой, где известняк добывался издавна, его назвали мячковским. Мощность его слоев достигает 10-40 метров, и находится он в приповерхностных слоях земли. Иногда же имеет выход и на поверхность, особенно в бассейнах рек. В Подмосковье это река Москва у села Мячково, Пахра у Подольска, Ока у Коломны и Касимова. Во Владимирском крае с давних времен добычу известняка проводили в долине Клязьмы у Коврова (Мелеховский карьер), а также в Судогодском и Меленковском уездах (Андреевский и Георгиевский карьеры).
Поэтому когда заходит речь, из какого камня построены владимиро-суздальские храмы, то ответ чаще всего из мячковского. Но смысл в это закладывается подчас разный. Некоторые полагают, что камень буквально доставлялся из села Мячково. Часть водным, а часть сухопутным путем из бассейна реки Москвы в бассейн реки Клязьмы возле современного Павловского Посада. Это составляло примерно около 250 километров. Путь же по древней московской дороге до Владимира был еще более длинным.
Более правдоподобным кажется, что строили все же из своего камня - местного. По свойствам он близок к мячковскому. Да и горизонт заложения у них один. И с чего бы вести его «за тридевять земель», если есть ближе.
Стоит увидеть близлежащие постройки, чтобы убедиться, что белокаменное дело никогда и не прерывалось с тех далеких времен. Разве что в годы монголо-татарского лихолетья. И то для себя что-то делали. А так возводили храмы на Владимирской земле и белый камень использовали в большом числе. Только шел он теперь на украшение зданий: на колонны, на наличники, на различные резные вставки. Стены же выкладывали из кирпича - так было дешевле. Еще в середине XIX века во владимирских деревнях, расположенных возле известняковых карьеров, работали артели белокаменщиков. Они занимались подрядом не только в близлежащих селах, но уходили и в дальние города. А какое сказочное великолепие оставили они на местных погостах в виде резных крестов и скульптурных надгробий. Диву даешься!
Строить и резать из белого камня любили здесь всегда. В 1834 году во Владимире побывал царь Николай I. Увидя Дмитриевский собор в изрядной ветхости и, устыдясь сего, повелел привести его в «первобытный вид». Начались торги - кто лучше может сделать работу, особенно недостающие скульптуры вырезать. Верх одержал Сидор Медведкин. Жил он в недалеком селе Порецкое на Нерли. Был подрядчиком и имел большую строительную артель - до ста человек работало у него. Были среди них и белокаменщики. Это они оставили на стенах этого храма так называемые «новоделы» - резные изображения утраченных святых, птиц, львов, сказочных животных, деревьев. Да так искусно сделали, что до сих пор не только заезжие туристы, но и знающие толк в этом почитатели старины подолгу разгадывают каменный ребус, стараясь различить древние рельефы от поздних.
Так что земля Владимирская никогда не скудела на «каменосечнос» искусство. Материал был всегда под рукой. Не на пустом же месте мастера учились тесать и резать. Только сам камень у каждого был свой. По тому месту, где они жили и где его добывали. При ремонте того же Дмитриевского собора в 1837-1847 годах употребляли камень из-под Коврова. Возили на судах вверх по Клязьме. Документы говорят, что так было и в XVIII веке. Даже совсем недавно, уже после войны, мелеховский известняк использовали на белокаменных памятниках во время реставрации. Да и сегодня мы его используем в тех же целях наряду с «георгиевским».
Георгиевский камень несколько даже выше по своим качествам - он более прочный и более белый. А называется он так по селу Георгиевскому в Гусь-Хрустальном районе, возле которого в прежние времена добывался в большом количестве. Сегодня запасы этого карьера оскудели, но для небольших ремонтных работ камень продолжают выбирать. Многие архитектурные детали знаменитого Георгиевского собора в Гусь-Хрустальном выполнены из него. Собор строился к 1892-1903 годах. Владелец стекольных заводов Юрий Степанович Мальцов возводил его в честь своего небесного покровителя святого Георгия. Денег на храм не жалел. И для его постройки пригласил тоже очень «дорогого» архитектора Леонтия Бенуа. Тот выстроил собор в «неорусском стиле» - очень модном по тому времени. Белый камень и поныне изумительно смотрится на красном фоне кирпичных стен. Такой прием применен был и для жилых домов. Вот так на реке Гусь и был построен целый город. И собор в центре. Белого камня, конечно, требовалось много.
А ниже по течению той же реки, почти у впадения ее в Оку стоит город Гусь-Железный. Там столетием ранее, в конце XVIII века, расцветало чугунолитейное производство тульского купца Андрея Баташова. Сама усадьба владельца и грандиозная Троицкая церковь в ней целиком были построены из белого камня. Белокаменной была даже плотина на реке. Известняк добывали совсем рядом, близ Касимова. Там он имеет выходы на поверхность у берегов Оки. Каменоломни существуют здесь с древних времен. А далее по Оке известняки уходят к Мурому. Возможно, что в XII веке здесь уже тоже был свой белокаменный храм. Ему, видимо, и принадлежат остатки архитектурных деталей, найденных в XIX веке при строительных работах в соборе Рождества Богородицы в кремле. А то, что белый камень жители Мурома широко использовали позднее, - факт достоверный. Для этого нужно пройтись по улицам города и осмотреть его старинные памятники. Явно, что Муром находился в орбите притяжения приокских каменоломен. Вот и замкнулось кольцо известняковых выходов, опоясывающее Мещеру со всех сторон: село Георгиевское с Гусь-Хрустальным, Гусь-Железный с Касимовом и Муром. Там, где белый камень был близко, там и строили из него много. Вот и склоняется все к тому, что храмы на Владимирской земле строили из своего, местного камня.
Все бы так, только существует еще одна версия. Согласно ей, камень возили из Волжской Болгарии. Было такое в древности государство, которое населяли племена финно-угров. Оно занимало земли Среднего Поволжья и Прикамья. А это почти за тысячу верст от Владимира. Князья русские и болгарские постоянно соперничали между собой и нападали друг на друга. В 1164 году Андрей Боголюбский выступил в поход против болгар и одержал над ними победу. Только победа досталась ему дорогой ценой - от мучительных ран вскоре скончался его старший сын Изяслав. В память о нем князь решил возвести храм. Место для него он нашел красивое, на Нерли, там, где она впадала в Клязьму, возле своей загородной резиденции в Боголюбове. А камень для постройки заставил якобы возить из Болгарии в качестве дани. Сначала но Волге, затем по Оке и Клязьме и к устью Нерли. Жизнь этой красивой легенде дало одно из поздних рукописных «Житий Андрея Боголюбского», относящееся, видимо, уже к XVI-XVII векам. К тому времени жизнь легендарного князя обросла уже многими вымыслами.
Версию о болгарском происхождении белого камня впервые, кажется, в науке высказал граф Сергей Григорьевич Строганов (1794-1882), археолог и большой меценат. В 1825 году он основал в Москве на свои средства художественно-промышленное училище (ныне академия его имени). А с 1837 по 1874 год был председателем Московского общества истории и древностей российских. Когда в 1847 году во Владимире был приведен «в первобытный вид» после реставрации Дмитриевский собор XII века, граф взял на себя труд издать альбом гравированных рисунков с новейшими видами этого храма. Книге была предпослана вступительная статья, в которой он заявил буквально следующее: «В 1158 году был заложен во Владимире каменный собор во имя Успения пресвятой Богородицы весь из белого камня, привезенного водою из Болгарии ». Почти те же слова он относит и к Дмитриевскому собору во Владимире: «...сложен из известкового белого камня, привезенного из Болгарии». Собор же этот построен уже Всеволодом III, преемником Андрея Боголюбского на великокняжеском престоле, в самом конце XII века, а точнее в 1194 1197 годах. Вот и получается, если верить С. Строганову, что все белокаменные храмы строились из болгарского камня. Ссылку при этом он сделал на уже упомянутое рукописное «Житие Андрея Боголюбского». Мнение ученого графа имело, конечно, большой вес. И неудивительно, что вес последующие издания о владимирских памятниках дружно повторяли эту версию. Не удержался и Сергей Михайлович Соловьев (1820-1879), автор всем хорошо известной «Истории России с древнейших времен».
Противоречить таким авторитетам было труд но. Лишь прямая работа с камнем на самих древних постройках могла что-то прояснить. И прояснила. В 1880-е годы во Владимире шла большая реставрация Успенского собора, того самого, который построил Андрей Боголюбский, а затем расширил Всеволод III. Требовалось много нового камня, по своим свойствам близкого к старому. Начались его поиски. Наконец, десятник Павел Иванович Демин нашел его. Об этом в докладе Строительного комитета по обновлению внешнего вида Успенского собора было заявлено: «После многочисленных и отдаленных поездок нашли, наконец, белый камень совершенно одинакового качества с болгарским камнем в новых, недавно открытых каменоломнях в селе Георгиевском Меленковского уезда». Да, в том самом Георгиевском, о котором мы уже говорили. Там действительно в это время старые известняковые разработки начали использовать как бы заново в связи с большим строительством в Гусе-Хрустальном. Но сама добыча камня велась здесь всегда. Алексей Иванович Иванов, первый директор Владимирского музея, так сильно увлекся в 1920-е годы белым камнем, что сделал свое исследование его происхождения. Вывод его был однозначен - камень добывали в этом карьере уже в XII веке. Через полвека, в 1970-е годы, идентичность камня древних храмов с георгиевским известняком подтвердила и биолог Людмила Петровна Строгова. Для этого она изучила микроструктуру, химический состав и физические свойства белого камня. А это, пожалуй, самый веский довод в наших рассуждениях.
ИСТОРИЯ ГОРОДА ВЛАДИМИРА - собрание краеведческих и научных статей по истории Владимира